Дочь курда

Анаит Мушеговна сдала экзаменационные ведомости и заторопилась домой, окунуться в домашние дела, на время избавиться от тревожных дум. Она была тюркологом. На этом настояла её мать. Она с детства говорила с дочерью по-турецки и с маниакальной настойчивостью повторяла: «Ты должна знать этот язык. Ты вернёшься туда. Обязательно вернёшься. А за тобой вернутся остальные».

Мать и отец Анаит Мушеговны были одними из сотен уцелевших из миллиона армян, обречённых турками на смерть. Матери Анаит Шехназ, – её как второго ребёнка родители обязаны были назвать турецким именем, – тогда было четыре года, и она очень хорошо помнила, как их вытаскивали из домов вооружённые солдаты, построили в колонны и объявили, что «сопроводят» их в Алеппо. «Сопровождение» части колонны, где была Шехназ с матерью, – брата и отца отделили сразу же, – завершилось уже на окраине Диарбекира, где на беззащитных женщин с детьми напали сколоченные специально для этой цели банды мародёров, в которых активное участие принимали и «четены», потомки выходцев с Северного Кавказа. Под смех и одобрительные возгласы жандармов, они срывали одежду с несчастных, – это был их барыш, золото и деньги же честно возвращали туркам, и забивали свои жертвы усыпанными гвоздями молотами. Не было жалости ни к кому в глазах предков тех, кто сейчас умно и красноречиво разглагольствует о свободе для «своего» народа, без тени сомнения отказывая в праве на жизнь народу, жившему на своей земле с тех пор, как образовалась земная твердь.