Ёж Люсьен в городе странных людей

– Орали, как психованные! Пихались, я чуть с лестницы не слетела. Вот, спину мне отшибли и бок. Обзывались… – притворным страдальческим голосом в это время жаловалась Настя.

Полосатый потянулся, сладко зевнул. Заметив рассерженное выражение морды серого, поспешил заткнуть ему рот. Фокс, еле сдерживаясь от гнева, показал лапой на окно. Но заторможенный после отдыха Матвей не понял, что означает это братнино поднятие лапы.

– Ох, горе… Говорила я тебе, что добро до добра не доводит! Вот сделала ты хорошее дело, побеспокоилась об них, а в ответ что? Я устрою им, мразям малолетним. Дай мне телефон! – последнее предложение мать проорала так, что коты снова вздрогнули. Лапка полосатого соскользнула с морды брата, и серый, ничем и никем не сдерживаемый, завопил:

– Ззабыл-л, ззачем-м м-мы зздес-сь?

Такого раската двор Лазуткиных еще не видывал. Записка пришельца раскрошилась на мелкие частички. Стекла пластикового окна покрылись паутиной трещин. Деревья тряхануло. Боковые заборы опрокинулись во дворы соседей. Воробьев, щебечущих тут и там, оглушило и унесло за заднюю ограду. Кусты калины и молодые овощные растения из огорода вырвало с корнями и отбросило за ограждение к птицам. Белье, сохнувшее на веревке позади дома, закрутилось вихрем и шлепнулось на опустевшие грядки. Крыша сарая откинулась назад. Трава по всему участку сравнялась с землей, будто по ней прошлись гигантским, дышащим паром, утюгом. Пушистых, оглядывающихся с выпученными глазами, ураган не затронул, даже шерстку не взлохматил – на самих устроителей, по-видимому, непогода не действует.