Гуляевы

Меж тем, страна болела переменами, жаждала их, в романтическом раже отрекаясь от старых идеалов. «Перемен! Требуют наши сердца…» – скандировал Виктор Цой, чья песня стала гимном «перестройки». Ему вторили на стадионах, улицах и домашних кухнях: «Перемен, перемен!».

Гуляевы ехали сквозь непроглядную темень к каким-то людям, от которых зависела их дальнейшая судьба. Двоюродную сестру Светлану он не видел лет десять, изредка созваниваясь с ней через переговорный пункт, чтобы поздравить с днем рождения или с Новым годом. А в последнее время всё больше отделывался открытками. Их разделяли тысячи километров, обстоятельства, интересы. По сути, она давно стала для него чужим человеком, только формально называясь сестрой. Кто же знал, что Светка станет для него этакой Statue of Liberty, которая своим факелом освещает дорогу угнетенным эмигрантам, прибывающим на кораблях в Новый Свет, в поисках лучшей доли?

Разумеется, Павел не собирался сразу с порога объявлять о своих намерениях. Они должны заявиться с видом беззаботных, но немного уставших туристов.