Из меди и перьев

Он встал, взъерошил ему волосы, как давно, шестнадцать лет назад. Получил в ответ полный возмущения взгляд и медленно пошел вниз по мостовой, что-то лениво насвистывая.

– Не забудь пригласить на свадьбу, – махнул он ему напоследок. – Я планирую изрядно повеселиться перед твоим постным лицом.


Ланс ушел, а Эберт так и остался стоять у ограды в тени деревьев. После разговоров с братом он вечно чувствовал себя неуютно. Тот смеялся над ним, упрекал в чем-то, пытался учить, хотя даже ему, рыцарю, было ясно, что тот несчастлив и после разрыва с отцом все ищет и ищет чего-то, никак не находит и злится. Либо искать просто нечего, либо никому из их семьи этого не дано. Поскольку Эберт был не любителем меланхоличных охов и вздохов, он считал, что первое вернее всего. Если от желаний столько несчастий и боли, то проще вообще не желать. Главное, чтоб Микаэль того не услышал, еще одной лекции о пользе удовольствий и радости он не вынесет точно.

Он медленно пошел вдоль дороги, вдыхая прохладу свежего утра. Возвращаться домой на удивление не хотелось. Смысл садиться за дела, если через четверть часа в двери ворвется Микаэль в лучшем случае, а в худшем влезет через окно. Слуги уже давно отчаялись просить господина Ниле обождать, да и пресловутый господин оказывался не в меру щедрым и расточительным, особенно если дело касалось служанок да горничных.