Избранница Тьмы. Книга 3

– Приказано убить, – оцарапал слух простуженный чужой голос.

– Убьём, но чуть позже, – ответил ему другой, – ты видел её? Какова малютка! Сначала развлечёмся.

Резко стало не хватать воздуха, я задыхалась. Меня кулем швырнули на землю и содрали с головы тряпку. Я судорожно огляделась, кругом камни, снег и больше ничего. Где-то там остались стражи. Двое королевских лойонов стояли предо мной, оглядывая, ухмыляясь. Я осторожно опустила руку под плащ, нащупывая на поясе нож, который мне благосклонно оставил исга́р. Пусть только приблизится кто-то из них, и я всажу лезвие в глаз, не раздумывая.

– Смотри, какая красавица!

– Да, жаль такую убивать сразу, – один из них двинулся ко мне, а я вскочила, выхватывая нож.

Лойон остановился, увидев в моей руке оружие, но только как-то оскалился гадко, глянул на своего сообщника.

– Смотри, поиграть хочет, – усмехнулся и вновь вернул на меня похотливый взгляд. – Ну, хорошо, давай поиграем, куколка, – ощерился на все зубы.

Я сглотнула, крепко сжимая нож. Сейчас я готова была убить, без всякого сожаления броситься в атаку. И я ударила, яростно, свирепо, метясь в лицо, в единственное открытое место. Рука прошла сквозь пустоту – лойон легко увернулся. Потеряв равновесие, я упала на колени и тут же вскочила, бросаясь вновь, замахиваясь, чтобы убить то, что угрожало мне и тому, что жило внутри меня. Я снова промахнулась, споткнувшись о камни. Лойоны смеялись, им становилось весело, им нравилось играть со своей жертвой, обречённой на смерть, как котам, поймавшим мышь, замучить, использовать, а потом убить и выбросить. Глаза слезились, но уже не от гнева, а от прошибающего насквозь страха, они получат своё, а я только изматывалась. Мои попытки атаковать смешны. Натренированные выносливые воины лишь забавлялись со мной. Ледяные снежинки обжигали разгорячённую кожу, я глубоко и часто дышала, ловя губами воздух. Надо признать, что попала в ловушку. Ярость бушевала во мне от того, что я бессильна. Всё внутри тряслось, жгло, и в какой-то миг я почувствовала, что мои ноги подкосились от усталости – доспехи стали слишком тяжёлыми. Из дрожащих пальцев выскользнул нож.