В никуда

Его убил? Ты обнимаешь ноги.

Не ноги, впрочем, а драконий хвост.

Драконий хвост. Не знают боги меры: забрали всё, что можно было взять – и свет, и радость, и твою Химеру… Она уже почти не помнит мать, а ты ещё надеешься на что-то, но грудь болит – отрава в молоке… А Аргус твой выходит на охоту с кривым серпом в уверенной руке. А Аргус твой томим тоскою звёздной – он приходил лишь ночь тому назад,

Но ты спала. Теперь, похоже, поздно.

И Аргус твой смущённо прячет взгляд.

Но Аргус твой поёт как прежде сладко: мол, встань, пойдём, в саду у Гесперид ты станешь прежней, сразу, без остатка и хвост уйдёт, а горе – отболит. И звёздный свет слепит тебя привычно, и всё внутри кричит, что это – он, что ты его узнаешь пореснично, что если сон – то самый сладкий сон, что он скучал – и это тоже видно, что оба правы правдою чудес…

Что он пришёл убить тебя, Ехидна.

Взмахнул серпом.

Рассёк.

Моргнул.

Исчез.

***

Не надейся. Я прячусь дома четвёртый день,

Сквозь замки и ловушки тебе не пройти, не думай.

Не стучись в мои окна – не выгляну, просто лень,