Первые

– И как? Визжала?

– Да ну что ты?! Это же провинция. Терпела и утиралась.

– А почему сразу не высыпала?

– Потому что, братик, надо знать, с кем дела делаешь. Вот любовница бы высыпала. Я бы высыпала. Ещё бы и всыпала всем, кто в поле зрения. А Колхоз погибал молча.

– Ну ты даёшь! – он не мог, не хотел скрывать восхищение.

– Нам же обувку сказали с собой приносить, – воодушевлялась Мелания, – а откуда у колхозницы приличные туфли на каблуках?! Я пообещала ей. Я выполнила. Она так радовалась, ты бы видел. Ха! Говорю, не надевай сразу, ножки устанут с непривычки. Как услышишь, что режиссёр зовёт, текст возьмёшь и перед камерой переобуешься. Ну эта кулëма безвольная так и сделала. Я специально вышла полюбоваться. Стоит красная. Венка на шее пульсирует. Глазки слезятся. С ноги на ногу переминается. Режиссёр ей раз сказал: «А не могли вы не ёрзать?». Два сказал. На третий Колхоз сдался. И ведь не призналась, в чём дело. Ну не дура ли? Такой шанс проколхозила. Сама виновата, – подытожив, осушила бокал.