Вторжение

Москве с её станциями метро глубокого залегания повезло больше всего. Бензин керосин и дизель стали чуть ли не на вес золота. Генераторы теперь были самыми важными приборами. Мобильная связь интернет и телевидение канули в лету. Электричество было только для поддержания жизни. Люди в городе жили теперь только под землёй. В метро или многочисленных бункерах и подземельях коими изобиловала Москва. При желании можно было жить и в своих собственных квартирах, но наверху было холодно. Выжившим болезнь ничего не делала и можно было даже перемещаться по планете. Вот только на чём… Для общения между городами вновь стали использовать радиосвязь. С трудом вспоминали забытую накрепко азбуку Морзе. На территории России стабильно выходили на связь несколько больших городов. Иногда можно было связаться с Западной Европой. Что творилось за океаном, оставалось неизвестным, но скорее всего дела обстояли точно также. Больше ниоткуда сигналов не поступало.

Все правительство из Москвы исчезло в первую неделю заражения. В течении второй недели из одного бункера, расположенного в горах Урала, сыпались указания, а потом постепенно поутихли вместе с вымершими правителями. Больше уже никто и никогда не услышал их. Люди, собственно, даже и не заметили, как те сгинули. В городах стали создаваться новые общины со своими лидерами. И законы теперь были другими. А кто их не выполнял и пытался выделиться как в былые времена попросту выгоняли наверх. Где их поджидали дикие звери, которых эпидемия никак не затронула.