Последний Совершенный Лангедока

Но франк ошибся в своих прогнозах. У конюшни нас остановил пожилой слуга.

– Кто из вас целитель? – спросил он и зло сплюнул кровью. Левый глаз у слуги быстро запухал.

«А граф тяжёленек на руку», – подумал я.

– Чего тебе? – холодно спросил трубадур.

– Ты целитель? – слуга осторожно трогал языком разбитую губу и от этого говорил невнятно. – Граф требует тебя в свои покои. Видишь, он гневается!

– Вижу, – хмыкнул Юк, – слепой не увидит. Только целитель не я, а вот он, его и веди к своему сеньору. – И, повернувшись ко мне, добавил вполголоса:

– Встретимся вечером, на пиру. Смотри там, поосторожнее…

По винтовой лестнице мы поднялись на верхний этаж донжона. Графский покой примыкал к наружной стене. Граф возлежал на кровати и потоками изрыгал мужицкую брань. Некоторые выражения я просто не понял. По моде французов кровать была под пышным балдахином, который удерживали витые столбики. Само ложе было широким, но коротким, так что граф на самом деле полусидел. В углу громоздился сундук с резной крышкой, рядом с кроватью стояло кресло, то самое, на котором принесли больного. Одежда висела на вбитых в стену крючьях, у двери торчала стойка для оружия, за которую с лязгом и звоном задевали все входящие. Вообще, спальный покой владетельного сеньора Фуа был грязноватым и неуютным.