Радение богатырей

Время Светослава, когда воинская доблесть, честность и другие добродетели играли зачастую ведущую роль при князе и его ближайших соратниках, ушло, как будто его и небывало. Отец Владимира не могу сказать, что всеми был забыт, но все-таки даже сын чурался его, считая чересчур честным и справедливым, более того, приверженным давним обычаям, а ко всему прочему еще и слишком простым в нравах. Не желал к себе Светослав похвалы или здравиц, был прост, добродушен, но временами суров. Задыхался Светослав от Киева с его интригами и мужами, византийскими советниками и купцами, хазарскими ростовщиками и пришлым людом. Все хотелось ему куда-то подальше сбежать, да столицу Руси в другое место перенести.

Поэтому-то так не терпели князя даже его ближайшие воеводы, тот же Свенельд, который, в конце концов, сделал то, что от него и хотела верхушка, управлявшая в то время Киевом. Свенельд четко все рассчитал и сделал так, что не пришёл на помощь вовремя, как было у него оговорено со Светославом. Он стал временщиком, по сути, князем при малолетних братьях Владимира. Но со временем дела пошли таким образом, что ближайший помощник и поручитель, а кроме всего прочего и опекун в одном лице, которым был Добрыня, но не богатырь Добрыня Никитич, а некто Рабий, сын одного из самых известных хазарских ростовщиков в Киеве, смог выиграть войну между сыновьями Светослава. Все-таки Свенельд, как варяг, не был столь искушен в интригах, не заручился поддержкой не только хазарских ростовщиков, но и ромеев, играющих первые роли в Византии при дворе василевса.