Орел нападает. Орел и Волки. Третий и четвертый романы цикла «Орел»

Однако, когда ему при всех влепили поцелуй прямо в губы, доблестный центурион растерялся и даже попытался вырваться из объятий, но девица, похоже, приняла его трепыхания за проявления растущей пылкости и лишь усилила хватку. В конце концов Макрон полез целоваться сам, а привело это к тому, что они оба «воспарили на крыльях страсти», правда отнюдь не взлетев к небесам, а, напротив, свалившись под стол, где и остались, продолжив общение на ощупь. Если в тот раз, в силу переизбытка поглощенного кое-кем эля, их обоюдный и бурный порыв не завершился желанным апофеозом, то у Боадики хватило деликатности никогда после об этом не поминать.

Да и случая повторить опыт как-то не представлялось, хотя теперь они виделись чуть ли не ежедневно. Иногда Макрон брал на эти свидания оптиона – главным образом из чувства сострадания к пареньку, милашка которого (кстати, первая в его жизни) пала жертвой людского коварства. Бедную девушку склонил к сожительству один вероломный римский аристократ, а потом погубил ее.