Где-то во Франции

– Ваши родители дают о себе знать? Или вообще кто-нибудь из родни?

Она побледнела, услышав эти вопросы – он явно переборщил.

– Только Эдвард. Я думаю, сестры заодно с мамой. А Джордж в школе. Он, вероятно, даже не знает, что произошло.

– А что Квентин? – вдруг вырвалось у него.

– Кто-кто?

– Квентин… простите, я фамилию его не запомнил. Я думал, между вами есть взаимопонимание.

– Нет-нет. Нет, Робби. Ну то есть я знаю одного Квентина. Квентина Брук-Стейплтона. Но я его не видела и не слышала, вероятно, года два. А скорее всего, и больше. До начала войны. И мы всегда были только знакомыми.

– Я прошу прощения. Сморозил какую-то глупость.

Каким же он был идиотом – не понял сразу. Конечно, ее мать выдумала этого жениха с той же легкостью, с какой перехватывала письма Лилли. Все что угодно, только чтобы ее дочь была подальше от этого уличного хулигана, каким он явно был в ее глазах.

Робби был не из гневливых и не из тех, кто склонен к насилию. Но в этот момент он бы задушил леди Камберленд своими руками и получил бы мрачное удовольствие от этого поступка.