Неведомым богам

И всё же, глядя на россыпь фотографий на письменном столе, я невольно думаю о том, что порой руины могут быть прекраснее любого самого завершённого произведения искусства, принадлежащего современности. Законченность линий, чёткость узора, отполированная поверхность материала, лишённая трещин и сколов – всё это столь же красиво, сколь и бесполезно для воображения, – ему куда милее какая-нибудь статуя с отбитыми руками или страница древнего фолианта, на которую нерадивый переписчик уронил каплю чернил, потому как в расколотом, разрозненном и утраченном оно находит источник пищи. Однажды, делясь своими соображениями относительно нашей науки, Н. заметила, что история мира – это нечто вроде множества покрытых скудной растительностью островов, разбросанных по океану, между которыми фантазия выстраивает мосты самых причудливых конструкций.

Очередная история начинается стандартным приветствием писца, утверждающего, что он намерен поведать читателю «истину», далее – несколько (от десяти до пятнадцати) сильно повреждённых строк, после которых с середины предложения продолжается текст мифа: