Платформа

– Рискованно, – заметила я. Во рту у меня пересохло.

– Да. К этому обычно прибавляется другое выражение: провалиться в черную дыру.

– Погибнуть. Тут я могу догадаться.

– Летуны говорят, что на самом деле никто не видит края, потому что никто на нем не задерживается. Либо возвращается, либо ступает за него.

– И сколько раз ты ступал за край, Бейл?

Он хитро посмотрел на меня:

– О каком крае мы говорим?

– Обо всех, Бейл, – рассмеялась я. – Ты ведь прыгаешь с любого края, который тебе попадается?

– Я об этом не думал. – Он помолчал, потом сказал: – А как насчет тебя, Пуст?

– Перестань, Бейл. Насчет меня? А ты как думаешь? По-твоему, я бы прыгнула?

– Нет. – Он выглядел серьезным. – Ты стала бы той самой.

– Той самой? – я снова попыталась засмеяться, но не смогла. – Ты о чем?

– Ты стала бы той, кто подойдет к краю и задержится на нем. Той, кто остановится, посмотрит вниз и оглянется. А потом пройдет вдоль края в обе стороны. Ты хочешь увидеть все. Вот кто ты такая. Рассказчица историй.

Я чувствовала себя более обнаженной и открытой, чем раньше, когда он был во мне, и каким-то образом почувствовала Бейла даже глубже внутри себя, когда он добавил: