Платформа

А после кормежки сработала тревога. В общем, нашли его в шлюзе, он там вроде как парил. {гргргргр} Выглядел, как будто из него всё высосали. Как рыба вяленая. И глаза как щелки.

Вот, наверное, и все про мое детство. Я о нем нечасто вспоминаю.

Дожил до пятнадцати, ушел из приюта, спустился на планету. {гргргргр} Не помню, на какую, я на ней все равно долго не задержался.{гргргргр} Вообще ни на какой долго не задержался.

Больше всего любил перелеты с одной на другую. На транспортах мне было спокойнее. Наверное, они мне приют напоминали. Однажды поработал стюардом, только недолго. Пялился на звезды, схлопотал слишком много выговоров.

На планетах обычно влипал в неприятности – вот, по сути, и вся моя жизнь. {гргргргр} Воровал и бродяжничал. Паксеры говорят – «закоренелый». Это про меня. Ничего своего не нажил, ни за кого не зацепился.

Но никогда себя не жалел, не сильно, по крайней мере. Наверное, мне лучше всего было в тюрьме – болтаться, как будто я снова ребенок, в маленькой камере, в окружении звезд. Я просил, чтобы они меня не выпускали, в тот последний раз. Может, если б они послушались, у меня была бы история подлиннее. {гргргргр} Убийство той женщины было ошибкой, а может, несчастным случаем. Мне в Юстиксе объясняли разницу, да я так и не понял. Знаю только, что я этого не хотел, и очень об этом жалел. Я был не виноват. Наркота была виновата.