Песнь призрачного леса

– Зачем ты пришел? Я тебя сюда не звал, – крикнул папа привидению в таком гневе, в каком я его раньше никогда не видела, и торопливо оглянулся на меня, словно желая убедиться в моей материальности.

Старик ответил:

– Не знаю… Не могу вспомнить.

В этот миг он уже походил не на живого человека, а скорее на какое-то человекообразное завихрение воздушных потоков.

– Ступай куда шел, – велел отец голосом тихим и дрожащим. – Возвращайся к себе и покойся с миром.

Тут уж мой новый друг окончательно превратился в духа той формы, какая была мне уже знакома, – дуновения, промелька, смутного воспоминания.

Папа поднял меня на руки и прижал к груди так крепко, словно только что спас из пучины, в которой я тонула. Затем опустился на диван, посадил рядом и стал часто-часто дышать в макушку. Я запрокинула голову, чтобы посмотреть ему лицо, а руку прижала к щеке, шершавой, как наждак. Из одного его глаза вытекла слезинка и намочила мне пальчик. Вторую я вытерла «на полпути».

– Почему тебе грустно, папа?

Он поцеловал меня в ладошку и заглянул глубоко-глубоко в глаза, а я в них смотрелась, как в зеркало, – надо же, думала, такие же милые, карие, как у меня; такие же длинные реснички.