Песнь призрачного леса

• Струна запела под рукой,
• «Прощай, отец мой дорогой!»
• Другая вторит ей струна,
• «Прощай, мой друг!» – поет она[5].

Я разучивала «Балладу» много недель подряд, но исполнить ее, как отец, и сейчас не смогу. У меня все равно получается по-своему. Интонация выходит сладкозвучной и светлой, как я ни стараюсь ее углубить и «затемнить». И все равно эта песня меня не отпускает – как будто скрипка моя сама хочет играть только ее, и все тут.

Никогда не призналась бы кому-то, да и самой себе признаюсь с содроганием, но если бы мне подарили скрипку из папиных костей, я не отказалась бы. Приняла бы и узнала от нее все тайны, что он унес с собой, все печали его сердца. Думаю, это они делали его музыку такой прекрасной.

– Никак не пойму, почему ты так упорно отвергаешь все новое. – Сара словно читает мои мысли.

– А я не пойму, почему ты отвергаешь все хорошее, – парирую я, вспыхнув.

Сара уже открывает рот, чтобы возразить, но тут же смыкает губы и упирает взгляд в колени. Так всегда: напускает на себя самый жесткий, властный вид, но под ним неизменно скрывается другая Сара – нежная, легкоранимая, которую первая так тщательно прячет. Мой укол оказался весьма болезненным.