Последняя башня

Но не Миккель. Он терял себя безостановочно в течение нескольких лет. Непригодные почки заменили почти сразу, еще в младенчестве. На этом вирус не остановился, и от него убывало все больше. Каждый раз, чувствуя металлический привкус во рту, говорящий об очередном внутреннем кровотечении, Миккель пытался запомнить себя. Свои настоящие руки – шершавые, огрубевшие, потом онемевшие и холодные… затем синюшные, издающие легкий запах гниения. Это все он. Настоящий. Миккеля собрали заново. Да так ладно, что лишь периодические неоновые вспышки по всему телу при перегрузках выдавали, что парень состоит из синтетики на восемьдесят процентов. С такой комплектацией ему предрекали, что он сам потребует усыпления. Все знали, как быстро органы изнашивались, а новая замена по социальному пакету обещала продержаться не больше года. И за каждую еще шла оплата по приживлению. При приобретении высококачественных имплантатов на человеческий цикл жизни пришлось бы максимум две замены – Миккелю же нужно было менять почти все.