Дымная река

Поселок возник неожиданно.

Ярко выкрашенные бунгало, беленые известью церкви и мощеные мостовые, по которым мелодично цокали лошадиные подковы, радовали глаз. Дома и улицы именно такими и запомнились. Но вот Хорек обратил взор к Ботаническому саду и едва не выпал из седла: вместо широких живописных аллей в аккуратной кайме деревьев он увидел дикие заросли. Хорек тряхнул головой, отгоняя наваждение, и протер глаза: ворота были на месте, но за ними расстилались джунгли.

Натянув повод, он обратился к прохожей старухе:

– Мадам, как проехать к саду?

Та скорбно поджала губы и прошамкала:

– Ах, мсье… сада больше нет… считай, уж лет двадцать… англичане сгубили…

Качая головой, старуха зашагала дальше, оставив Хорька в одиночестве.

Он был опечален, однако не слишком удивлен тем, что его соотечественники в ответе за гибель сада. Со смертью сэра Джозефа Бэнкса, последнего управляющего Королевских садов Кью, даже в Англии ботанические заведения пришли в упадок, и немудрено, что такая же участь ожидала сад в далекой заморской колонии. Однако это не смягчило горечи от царившего здесь запустения: неухоженные кроны деревьев срослись в плотный полог, укутавший бывшие клумбы и мощеные дорожки густой тенью; повсюду, куда ни глянь, непроходимая стена зарослей; необрезанные воздушные корни бенгальских смоковниц, часовыми высившихся у ворот, сплелись в крепостную решетку, преграждавшую путь незваным гостям. Но это были не девственные джунгли, ибо ни в одной дикой чаще не встретишь такого изобилия особей с разных континентов. В природе не существовало леса, где африканские вьюны опутали китайские деревья, а индийский кустарник сошелся в смертельном объятье с бразильской лозой. Сей ботанический Вавилон сотворил человек.