Но случается чудо

Елистратов выбежал в соседнюю комнату, где опорожненные бутылки скромно соседствовали с книгами.

«Неплохо вроде бы вечер начинается, – думал Елистратов, – еще бы выпить, конечно, выпить бы».

За оконной рамой второй год лежала мертвая муха.

Он вспомнил, как еще летом тайком перелил в преподнесенную матерью бутылочку с раствором от комариных укусов яблочный самогон и спрятал в аптечке. Обе жидкости мать настаивала самолично. Раствор не снимал зуд от укусов, а самогон был слаб, пах тоскливо, скисшими яблоками, и был невкусным, как все, что готовила мать.

Елистратов сделал глоток, другой, и счастье солнцем заполнило его тело.

К затихшим собратьям по перу он вернулся сосредоточенный и мирный.

– «Ночь была холодная, – начал он уверенным голосом. – Неубранное сено стыло в поле. Баба Галя долго не могла уснуть, от ежедневной работы болели ноги. «Да чтоб тебя, – прошептала она, жалуясь одновременно на мучившую ее боль и жизнь, обрекшую ее на эту боль. – Были бы внуки, приехали б помогли. Вон, как у Нюры, каждую субботу приезжают на машине, несут ей пакеты гостинцев – конфеты, печенье, колбасу, – завтракают дружно, а потом все так же дружно идут в поле и за один день убирают всё».