Каролина: между дождем и градом

Он молчал, снова ожидая продолжения.

– Что, – с губ сорвался грубый смешок, – я теперь должна спросить, как у вас?

Физиономия Владимира вытянулась, губы оказались сжаты. Он раскрошил крохотную декоративную зубочистку, украшающую салат из мяса в его тарелке.

– А что, если… – перегнувшись через круглый стол, я коснулась туфлей ноги Орлова, мягко ведя ею вверх по внутренней части. Ноздри мужчины раздувались, волосы на голове встали дыбом. Лицо не поменялось, та же каменная глыба, но вот глаза… Они потемнели, вакуумом засасывая на самое дно его бескрайней бездны. – Вы не для этого меня сюда позвали? Не ради того, чтобы узнать, как у меня дела, м?

Ему пришлось кашлянуть в кулак, чтобы избавиться от хрипа, а также сглотнуть ком, прежде чем спросить:

– Есть предположения?

– О, еще какие! – в моем молочном коктейле лежала заспиртованная вишня, я не глядя подхватила ее за палочку и облизала стекающую молочную каплю. Часть ее осталась на губах, пришлось снова провести по ним языком. Пространство вокруг Владимира заискрилось, когда он, явно не осознавая этого, сжал края деревянного стола до хруста. – Вы хотите предложить навестить вас как-нибудь вечерком, я права? Обсудить что-то важное наедине… – засунув в рот вишню, я со странным внутренним трепетом наблюдала, как пульсирует венка на виске мужчины напротив. С какой жадностью он наблюдает за моим ртом. Выплюнув на салфетку абсолютно чистую косточку с завязанным узелком на палочке, я упустила мимо ушей сдавленный рык и закончила мысль: – В бассейне и на диване мы уже обсуждали. Что насчет бани? Бильярдного стола? Джакузи? О, как же я могла забыть кухонную барную стойку!