Рейд. Оазисы. Старшие сыновья

«Отсюда надо съезжать, – думал Горохов, молча рассчитываясь с ней. – Как говорится, это ни в какие ворота».

Он вернулся к себе в комнату, сел писать письмо, а написав, повалялся на кровати под кондиционером, валялся до шести, пока температура не упала ниже сорока, и лишь тогда покинул заведение. Время до темноты у него было. Шесть часов пять минут. До того как с востока накатится темнота, ещё два часа. И он хотел кое-что за это время успеть. Во-первых, сразу пошёл вниз по улочке, к пристаням. Начал было волноваться, что сегодня дело не выгорит, так как у пирсов стояло всего две лодки. Инженер, ещё спускаясь по пыльной улочке, увидал, что к одной из них подъехал старый тягач с прицепом, на котором стояли бочки. А ещё на прицепе… на прицепе сидели, свесив ноги, два огромных, двухметровых бота, каждый килограмм по сто пятьдесят. Несколько лет назад один такой его сильно удивил своим появлением, теперь боты никого не удивляли, особенно здесь, на юге. Из лодки на пирс спустился человек, ещё один вылез из тягача, и они, перекинувшись парой слов с капитаном, организовали разгрузку. Один бот спустился в трюм лодки, второй стал чуть наклонять бочки на угол и снимать их с прицепа, относить на лодку и там аккуратно опускать их в темноту трюма. Пластиковая бочка в двести литров, пусть даже масло весит легче воды, всё равно почти сто восемьдесят килограмм, а вон с какой лёгкостью бот берёт и несёт такую тяжесть к лодке. Горохов идёт к месту погрузки. Возможно, это было то, что ему нужно. Он направляется к тому человеку, что вылез на пирс из лодки.