Цветы над адом

Тереза Батталья тоже бодрствовала в этот час и, как и он, вероятно, размышляла об убийстве в лесу среди неприступных скал, в сотне километров отсюда. Массимо понимал, как сложно высвободить мозг из психологических пут и привыкнуть к жестокости, – он и сам испытывал то же самое. Раньше он думал, что со временем научится равнодушно смотреть на жертв преступлений, но этого так и не произошло. Насмотревшись с лихвой на мужчин, убитых ради нескольких евро, на женщин, замученных теми, кто должен был их любить, на детей, росших в нечеловеческих условиях, он не огрубел душой, не обзавелся панцирем равнодушия и каждый раз страдал при виде загубленных душ.

Утром он явился в участок заранее, не скрывая от себя, что делает это ради комиссара. Может, ему хотелось загладить неприятный осадок от первой встречи, а может, и произвести впечатление на эту своенравную женщину, думавшую о нем бог весть что.

Он вошел в ее кабинет с двумя сюрпризами. Первому она точно обрадуется, а вот насчет второго у него были сильные сомнения.