Папа на сезон

– Анастасия Андреевна, – начинает говорить Евгений Борисович, – во-первых, хотелось бы сразу сказать, что наш разговор носит конфиденциальный характер и не может быть разглашен никому. Поэтому вам придется подписать вот этот договор.

Мне суют в руки листы, текст на которых я с трудом вижу из-за дрожащих рук и разбегающегося внимания.

– В нем ничего такого нет, – поясняет мужчина, – вы соглашаетесь не разглашать услышанную здесь информацию. В противном случае Демьян Александрович может обратиться в суд.

Я неуверенно усмехаюсь. Что здесь вообще происходит? Что они задумали? Будут мне угрожать, а я должна молчать, чтобы у меня не забрали все, что я имею?

– Там также есть пункт, что информация не должна нести угрозы вашей жизни, – Евгений Борисович словно читает мои мысли. – Поясню, чтобы вы не волновались. Демьян Александрович планирует заняться политический карьерой, и это единственная причина, по которой нам приходится идти на подобные меры.

Несколько секунд я смотрю мужчине в глаза, он кажется безобидным, даже тюфяком, но я сильно сомневаюсь, что он таков на самом деле. Но что они хотят мне предложить? У меня нет ни одной мысли. Точно не работу уборщицей в «Южном склоне».