Кровное родство

– Помогите! Ради бога, помогите! – умоляюще воскликнула она, бросившись к столу, за которым сидел Клинг.

Патрульный Шанахан промочил ноги.

Лить перестало минут десять назад, только какой от этого толк, если он, почитай, весь день проходил под дождем. Ну хорошо, не весь день, а с 15:45 – именно тогда он сменил Донлеви. И что в итоге? Ноги промокли, в горле першит. Если заболеет – придется мучиться неделю в постели. Шанахан был дородным мужчиной, а в черном дождевике, напоминавшем плащ то ли Бэтмена, то ли Дракулы, наброшенном на широкие мощные плечи, полицейский выглядел еще внушительнее. Сжимая в правой руке утяжеленную дубинку, а в левой – фонарик, Шанахан шел по пустынной улице, совершая обход своего участка. Как же все-таки хорошо, что дождь прекратился, как здорово, что уже половина двенадцатого и где-то через пятнадцать минут его, Шанахана, сменят. Черт, вот только ноги он промочил, в ботинках хлюпает.

И тут полицейский неожиданно увидел руку.

Лежавшая на крыльце рука торчала из открытой двери, ведущей в подъезд заброшенного дома. Шанахан застыл как вкопанный. С того места, где замер полицейский, он мог различить только ладонь с кистью, и больше ничего, и на короткий миг ему показалось, что рука оторвана, а само тело отсутствует. Однако, подойдя поближе, он увидел и очертания всего тела, неподвижно лежавшего поперек порога. Поднявшись по широким ступенькам на крыльцо, он осветил фонариком руку, лежавшую ладонью вверх, и увидел покрывавшие ее порезы. «Дело плохо», – понял Шанахан. Осознание этого пришло еще до того, как он направил луч фонарика на само тело.