Паргоронские байки. Том 4

Воздух становился все жидче и холодней. Небо стало лиловым, в нем зажглись звезды. Даже на Кор-Таррот Монго такого не видал – чтоб звезды среди бела дня.

И это странным образом умиротворяло. Что-то подобное Монго чувствовал и когда год медитировал на вершине горы. Но тут – еще сильнее, еще ощутимей. Он будто оказался на крыше мироздания и смотрел с нее на весь Парифат во всем его величии. Людей отсюда различить не мог, но знал, что они там, внизу.

И теперь ему захотелось спросить у богов не только о себе и о симах. Ему захотелось спросить обо всех, кто живет в этом мире. Узнать, нельзя ли как-нибудь сделать так, чтобы они жили лучше.

– Я спрошу у богов милости для всех нас, – пообещал он Парифату. – А если не дадут – украду.

Но он пока не видел, где здесь ход на небеса, где дверь в мир богов. Верхушка Деодора напоминала вершину горы, только деревянной, и была почти плоской. Монго мог сделать ровно семь шагов от одного края к другому. Больших, широких шагов – но всего семь.

Уж верно он заметил бы тут какую-нибудь дверь.