Ворон

– Марти… – выдохнул он, придвигаясь ближе, – я виноват, чертовски виноват. Я не привык думать о чувствах других, забыл, как это. Слишком долго в моей жизни не было места ничему, кроме работы. Прости. Согласись встретить со мной Единый оборот, я постараюсь больше не допускать прежних ошибок.

Сознание вопило: «Откажись!» Умом я понимала, что это неправильно и у меня нет причин доверять Асти, снова рискуя обжечься, но зачарованному красотой стихии мотыльку так хотелось станцевать с огнем. Я прикрыла веки, сознавая, что терплю поражение. Губы шевельнулись в беззвучном:

– Хорошо.

Осторожный поцелуй в уголок рта едва не заставил всхлипнуть. Светлые боги, какую цену я заплачу за это согласие? Асти отстранился. Я собрала волю в кулак, открыла глаза и на удивление ровным голосом уточнила:

– Это ничего не изменит, только один вечер.

– Смотри-смотри, чего творит! Бесстыдник, – возмущался бес, тыча пальцем в сторону профессора Зигисоля.

Он-то его сразу узнал, стоило зельевару подойти к дереву. А вот поведение вредной вишни заставляло рогатого озадаченно чесать лысину. Предательница ластилась к профессору, как кошка. Зато когда бес с ведьмой пытались спрятаться в ее корнях, то только защита Тьмы спасла книгу. Рогатый искренне недоумевал, а Зигисоль тем временем вылил под ствол какую-то резко пахнущую жижу, отчего дерево радостно зашелестело листьями.