Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья

Он улыбнулся. На этот раз иначе, не так, как улыбался до этого, подавляя иронию, а искренне, с интересом.

– Я заранее попрошу за себя прощения, Юлианна… Я уже, наверное, наговорил много глупостей и еще наговорю… Я бываю груб, неспециально… Просто я такой… Немного иначе оцениваю действительность, чем большинство окружающих… Людей может выбивать из колеи моя прямота и даже иногда бестактность… Я и дома- то поэтому с годами выработал восхитительное качество-  абстрагироваться и молчать, никогда не участвовать в этих бессмысленных спорах, раздраях и обсуждениях…

Юлианна тяжело вздохнула. Ей, явно, было сейчас не до философских бесед о превратностях характеров других… О себе надо было думать, в буквальном смысле этого слова…

– Карим, Вы прекрасный молодой человек, как и все дети Увейдатов, но, простите, раз уж мы заговорили начистоту, раз уж Вас, как Вы сказали, забавляет моя ситуация, то можно встречную откровенность? Я не просто боюсь и нервничаю сейчас, как Вы заметили, я просто в ужасе… Понимаете, я лечу неизвестно куда, в самолете, с почти мальчиком, и уже битый час пытаюсь получить хоть какой- то вразумительный ответ, а все, что до сих пор услышала-  это то, как я жалка и смешна и, что мой вариант спасения собственной шкуры был изначально провальным… Да, соглашусь, жалкой я и сама сейчас в собственных глазах выгляжу-  прежде всего потому, что необдуманно согласилась на встречное предложение Амаль вовлечь Вас… Моя вина, я не спросила подробностей, не обговорила все там, на земле, просто реально времени не было, но… Что прикажете мне думать сейчас? Что прикажете делать? Я в самолете, лечу в неизвестность… И речь о моей жизни…