Дрожь

Солнце ярко освещает хафпайп. Каждый раз, когда я выполняю какой-то трюк, какое-то вращение, Саския поднимает планку. Я напрягаюсь, как только могу себе позволить. Если я себе что-нибудь сломаю перед завтрашним «Le Rocher Open», то мне конец. Тогда все пропало!

К середине дня моя бутылка с водой снова опустела. Я уже один раз спускалась на промежуточную платформу, чтобы ее наполнить. Я оставляю свой сноуборд внизу хафпайпа, как и в прошлый раз, и он лежит среди множества других ярких, разноцветных досок, а сама бегу по плато.

По пути назад я прохожу мимо семьи горнолыжников – мама, папа и малыш. Они о чем-то оживленно спорят у края скалы. Я смотрю вниз и понимаю о чем. На снегу внизу лежит крошечная голубенькая рукавичка.

Я снова смотрю на семью. Ребенок в слинге сидит на груди у отца. Он тепло одет, и ему не страшна никакая непогода. Видны только маленькие розовые щечки. И одна маленькая голая ручка. Вероятно, ребенок сбросил рукавичку, когда они ехали на кресельном подъемнике, который сейчас грохочет над головой. Курорт Ле-Роше не ориентирован на семейный отдых, и это первая семья с маленьким ребенком, которую я здесь когда-либо видела. Вероятно, это местные жители.