Охота на Лань. История одной одержимости

Он вцепился в парапет кафедры и наклонился вперед. Паства сидела, бледная и безмолвная, полностью во власти его грохочущего голоса. Он посмотрел еще раз на Лоренцо: выдержка у Великолепного была нехилая. Тот слушал спокойно, даже выпрямился, чтобы по нему не было видно, что он испытывает боль. Савонарола желал бы испепелить его взглядом. Но не мог, и потому, переведя дух, продолжил:

– Князья Италии посланы ей в наказание! Их дворцы – убежище разврата и дурных страстей. Дочь Рима, распущенная Флоренция! Ты пьяна от бессменных пиров, спектаклей, маскарадов, празднеств, в твоих ушах вместо молитв звучат карнавальные песни и бальные канцоны. Ты насмешливо смотришь на других, считая себя умнее и просвещеннее. Даже женщины твои возомнили, что имеют право спорить с мудрецами! Под твоей карнавальной маской прячется похоть, разврат и горе бедняков. Господи, дай мне силы сломать крылья испорченности этой вавилонской блуднице!

Джованна еле дышала от ужаса. Казалось, ее волосы встали дыбом. Монах смотрел на нее из-под своего капюшона, как будто она и была олицетворением Флоренции. Она постаралась успокоить сердце, внушив себе, что ей показалось. Она слишком впечатлительна. Они просто сидят у него перед глазами, вот и кажется… Ее рука нашла руку Валентина, они переплели пальцы. Стало спокойнее.