Три сестры

Хая и Ицхак не возражают, и Ливи тихо выходит из кухни.

Циби ставит тарелку на стол и шепчет:

– Я поеду с ней. Она еще ребенок и не может ехать одна.

– О чем ты говоришь? – Ицхак в смятении морщит лицо.

– Завтра я поеду с Ливи. Я позабочусь о ней, а потом привезу ее к вам. Покуда я дышу, с ней ничего плохого не случится.

– В их списке только ее имя, они могут не разрешить тебе, – рыдает Хая.

– Мама, они меня не остановят, ты же знаешь. Если Циби чего-то захочет, она это получит. А вы позаботьтесь о Магде до моего возвращения.

Циби вздергивает подбородок. Она приняла решение. В свете свечей ее волосы отливают золотом, сверкают большие зеленые глаза.

– Мы не вправе просить тебя сделать это, – тихо произносит Ицхак, поглядывая на дверь спальни.

– Вам и не нужно, говорю же: я поеду. Значит, надо собрать два чемодана.

Хая поднимается со стула, чтобы обнять своего первенца, шепча в ее пышные волосы:

– Спасибо тебе, спасибо.

– Я ничего не забыла?

Из спальни появляется Ливи и останавливается у двери, не решаясь войти в комнату. В воздухе повисло напряжение. Ицхак подходит к Ливи, осторожно подталкивает ее к столу и усаживает на стул.