Скрипачка

Алька промолчала. Ясно, мент думает так же, как остальные. Никто не уловил в поведении дирижера ничего странного. Может, и ей лишь почудилось?

– Ну ладно, – вздохнул парень. – С вами хорошо, но у меня еще целый этаж. Вы на чем играете-то?

– Мы? – с готовностью откликнулась Алька. – На барабане!

Парень заржал.

– Я б за тобой после дежурства зашел, барабанщица, – весело проговорил он. – Да ведь не пойдешь?

– Не пойду.

– А подружка твоя?

– А подружка – тем более, – ответила Ленка. – Вы идите, а то там наши мальчики заждались. У нас алиби общее.

– Ну барабанщицы! – Парень погрозил девчонкам пальцем и скрылся.

– Слава богу, отвалил, – с облегчением вздохнула Ленка и подавила судорожный зевок. – Теперь можно будет домой уехать. Хуже нет, чем целый день в гостинице без дела торчать.

Вечером зашел Чегодаев и объявил, что директор оркестра Глотов взял билеты на Москву на завтра в ночь.

5

Алька втащила в комнату чемодан, сиротливо томящийся в коридоре, прикрыла дверь и в изнеможении опустилась на тахту. Ну и что? Полный облом, даром только носилась с утра как угорелая. Поезд прибыл на Курский вокзал в семь утра. В восемь Аля уже была дома, оставила чемодан, скрипку, выпила чашку кофе и поехала в следственный изолятор. Убийство Кретова, естественно, вызвало резонанс не только в музыкальных кругах, но и во всей культурной среде страны. Пресса и телевидение моментально подняли шум по поводу гибели известного дирижера. Вмешалась Генпрокуратура, и Рыбакова, как подозреваемого по особо важному делу, в Москву привезли еще вчера, так что Алька надеялась… Неизвестно на что надеялась! Оперы посмотрели на нее как на сумасшедшую, ни объяснять ей что-либо, ни разговаривать с ней никто и не собирался. Какое уж там свидание с подследственным!