Имари

Это она. Я с трудом разбираю черты лица, потому что смотрю снизу, но отчетливо вижу положение ее сосков. Они – соски Имари – выглядят как несъедобные пирожные, внутри которых цветут крохотные храмы с крохотными священниками, поджигающими алтарные свечи, чтобы они – соски Имари – излучали аромат, принуждающий меня к миру и любви. Я хочу дотронуться до сосков, но в последний момент осознаю, что было бы кощунственно прикасаться пальцами.

Мы здесь. Сначала вы увидите планету, затем архипелаг Японии, затем южный остров Кюсю, затем префектуру Фукуока, затем одноименный город, затем высокий – я не знаю, сколько этажей, – дом с видом на другой дом, на котором буквально растет рисовое поле, затем небольшое открытое окно, откуда доносится аромат сосков Имари, затем нас, лежащих на твердо-мягких татами, пропитанных похотью и потом.

Я молча разглядываю Имари, она – думает о чем-то и смотрит на закат через окно.

На часах: без пятнадцати восемь вечера.

Имари ломает свои щечки легкой улыбкой и нехотя поднимается с пола. Я задираю голову назад и смотрю, как одевается перевернутая Имари. Ее кожа, облитая уходящем солнцем, теперь прячется под черную воду с белыми и оранжевыми рыбами. Я вдруг испытываю странное родство со всеми, кто видел ее обнаженной, как будто мы, последователи сосков Имари, узнали о мире чуточку больше.