На грани риска: честный рассказ акушера-гинеколога о тяжелой беременности и опасных родах

Сейчас Ивонн на восьмом месяце, и мы встречались дважды. Я знакома с ее мужем и видела в комнате ожидания их старших детей. Когда я собрала всю информацию о ее изможденном теле, я сказала ей то, что считала правильным: путь, который предстоит пройти к рождению живого ребенка, очень сложный, а вероятность того, что мы потеряем ее саму на этом пути, очень велика. Я рекомендовала всерьез подумать о прерывании беременности, чтобы сохранить собственную жизнь. Она улыбнулась мне как человек, которому многие люди долгие годы говорили, что он умрет. «Доктор К., вы только не обижайтесь. Но ничего страшного не произойдет».

После каждой многочасовой консультации с ней и членами ее семьи, во время которых я отвечала на вопросы, предупреждала о плохом исходе и чувствовала пренебрежение Ивонн к моим словам, я испытывала такое истощение, что едва доходила до офиса. Я говорила коллегам: «Она не права. Ведь случится все самое страшное. Все. Самое. Страшное». Как оказалось, мы обе были не правы. И обе были правы.