Выбор

Саксонский король, сделавший из германского епископства мощный инструмент власти и распространения своего влияния, вполне был способен пошатнуть позиции Ромейской империи в Европе.

За сухими строчками, характеризующими политическую ситуацию, прослеживалось беспокойство константинопольских властей, но не это вызвало тревогу у Феофила.

Подпись, стоящая внизу послания и смачно произнесенная Федором, как эхо отдавалась в голове – Иосиф Вринга. Иосиф Вринга… Послание было подписано паракимоменом Иосифом Врингой, а это значило, что ни император Роман, ни тем более его жена Феофания не решали в Константинополе ничего.

– Это все, – произнес Федор после долгой паузы, расценив задумчивость епископа как ожидание продолжения.

– Да, спасибо, – машинально ответил Феофил. – Скажи-ка мне лучше, милейший, как там наш император Роман поживает? Когда я отъезжал, Константинополь полнился слухами, что это он помог своему отцу Порфирородному Константину встретиться со Всевышним.

– Навряд ли… – Федор переминался с ноги на ногу у входа, не решаясь пройти в комнату.