Четверостишие

– Блин, Ян! Ну, сколько можно? Я вспотел уже! – воскликнул Лёшка. Он багровел на глазах. И, утратив надежду, разулся.

Янка выбежала в коридор, скользя по полу одетыми в нейлон ступнями. Она покружилась, приняла секси-позу. От этих манипуляций короткое платье задралось, обнаруживая кружевной край чулочных резинок.

Лёшка выпрямился. Возмущение читалось на его недовольном лице:

– Это че за разврат? Ты чё, в этом идти собралась?

Образ дивы слетел, и Янка с обидой одернула платье. Закрытое сверху, оно обнажало колени. Предыдущее Лёшка отверг за глубокое декольте. Стараясь не поддаваться отчаянию, она вернулась к разинутым дверцам шкафа.

«Вот же уродские у меня тряпки», – подумала Янка, выбрасывая на кровать кусочки пестрой материи. На глаза попалось нарядное, одетое всего-то пару раз, сияющее коктейльное платье. Сбросив с плеч предыдущее, она натянула «забытое старое». И, шелестя цветными пайетками, выплыла в центр прихожей.

Мгновение Лёшка смотрел на неё. Затем, набрав целую грудь воздуха, неторопливо выдохнул его, надувая свои гладко бритые щеки.