Ты принадлежишь мне!

Машина трогается, а Женя с кем-то договаривается по телефону, чтобы нас расписали.

Я слушаю его вполуха, все равно весь этот фарс рассчитан на то, чтобы я первая отказалась. А я уже решила для себя, что пойду до конца. И еще, что немаловажно, даже отыграю роль обиженной и брошенной женщины прямо в загсе. Буду кричать, топать ногами, устрою безобразную истерику. С соплями, слезами и обвинениями.

Он хочет поиграть? Я тоже поиграю. Посмотрим еще, кто кого.

Я прячу от Тарасенко предвкушающую улыбку победительницы, делая вид, что очень сильно заинтересовалась пейзажами за окном.

Мы и правда подъезжаем к загсу. Не к Дворцу Бракосочетания, конечно же, а к обычному московскому загсу.

Еще раз взглянув на своё не слишком презентабельное отражение в маленьком зеркальце, стараясь не замечать темно-красные засосы, что оставил на шее и груди Тарасенко, я надеваю черные очки и выхожу из машины, берясь за предложенный локоть.

Мы поднимаемся по ступенькам, к нам присоединяются несколько охранников. Они, оказывается, ехали на двух машинах за нашей. Интересно, зачем Тарасенко столько охраны, от кого шифруется? Врагов много?