Приговоренный

Зазвонил телефон. Незнакомый номер, но Михаил знал, кто мог искать его в это время.

– Да!

– Михал Александрыч, здравствуйте! Это Мукасев, следователь комитета. – Молодой голос в трубке говорил осторожно и аккуратно, как будто боялся обидеть. – Вы не на дежурстве? Можете говорить?

– Слушаю!

– Могли бы зайти к нам сегодня после обеда, Михал Александрыч?

– С вещами?

– Что? Не расслышал! – Молодой следователь явно волновался.

– Я говорю, с вещами приходить, лейтенант? Или так пока? – не меняя сухой интонации, уточнил Михаил.

– А… Да нет, с вещами не надо… Но адвоката бы завести… не помешает, Михал Александрыч. – Голос следователя постепенно становился сочувствующим.

– Москвич здесь?

– Тута уже. Приехал рано утром. В гостинице «Агат» живет, у дяди Арсена.

– Хорошо! – Миша на секунду задумался. – Скажи ему, приду в шесть вечера, перед дежурством. Раньше пусть не ждет, занят! Не устраивает – присылайте повестку.

– Но, дядь Миш… – Лейтенант так и не успел возразить. Михаил повесил трубку.

Майор вышел из давно не крашенных ворот своего дома и пошел вниз по грунтовой дороге. Полицейская форма сидела на нем мешковато, выдавая все особенности нескладной фигуры, ставшей с годами еще и сильно сутулой. В левой руке Симонов держал черную папку – свой многолетний неотъемлемый атрибут. Бог его знает, что он там носил! Содержимое потертого кожаного прямоугольника в руках у лучшего оперативника района было предметом споров всего управления полиции Апшеронска. И еще их оппонентов из криминальной среды…