Приговоренный

Как раньше?! Что понимал под этим полковник? И что мог подумать он, его ближайший друг, сосед и боевой товарищ Миша Симонов?

Михаил медлил, пытаясь осмыслить предложение Старыгина. Это был серьезный вопрос, и он требовал взвешенного ответа. Пожалуй, самого взвешенного за последние восемь лет.

– Как раньше, товарищ полковник… боюсь, уже никогда не получится…

Старыгин несколько секунд смотрел на Симонова, пытаясь ухватить и удержать его взгляд. На самом деле майору удалось очень аккуратно скрыть самую важную часть своего лица – фуражка была надвинута на лоб ровно настолько, насколько это позволяла ситуация. Симонов все видел, но свои глаза старался скрыть от ненужных взглядов. Капли дождя, все сильнее молотившие его по фуражке, стекали справа и слева у места стыка козырька и окантовки. Но стоило Симонову слегка наклонить голову вперед, и капли текли вниз по всему краю, закрывая от полковника истинное состояние его души.

– Я не о том, Миша… – В голосе у Старыгина проскользнули нотки горечи. – Это понятно… Тут же другое… Ты же понимаешь!