Мери Поппинс для квартета

Но вот так молчать несколько месяцев… Особенно, если окрысились свои… Не человек. Дуб. Крепкая порода дерева. На весь головной мозг.

– Возвращайся, Сереж, – проникновенно проговорил Карабас. – Я ударю Леву по самому дорогому, что у него есть!

– Надеюсь, не по его эго, – хмыкнул вокалист. – Он не переживет.

– Нет, ваши эго останутся с вами. Вы с ними поете лучше. Я вдарю по кошельку.

Сергей покачал головой:

– Слушай, я ведь смотрел, как ребята мотались в этом году по стране, по миру. И вдруг понял, что… слишком я стар для этого.

– Не выдумывай! Тебе сорок два только.

– Мне уже за сорок. А этим… По тридцать пять всего.

И они синхронно посмотрели на меня. Я же увлеченно ела рыбку – моя страсть, тем более, настолько хорошо приготовленная. Да, и мне тридцать пять – и что с того? У некоторых вот – и в сорок ума нет. И за сорок.

– Сережа. Ты же скучаешь, – решил с другой стороны зайти хозяин балагана.

Тот молча разлил по рюмкам водку. Вопросительно посмотрел на меня. Я покачала головой.

– Может, вина? – спросил господин Томбасов.