Песнь волчьей крови

Генри мне нравился, но, по-видимому, маме он нравился куда сильнее. Почти каждый вечер она спрашивала меня о голубоглазом блондине, а когда понимала, что я не горю желанием о нем говорить, начинала говорить о нем сама, пересказывая мне давно известные факты из жизни парня. Больше всего ей нравилось говорить о его обучении в университете Брунеля, где он изучал азы международного бизнеса, и о том, что парень всего на четыре года старше меня (что, по сугубо личному мнению моей матери, было отличным параметром для начала взаимоотношений между парнем и девушкой).

В том, что Генри питает ко мне чувства, у меня не было сомнений. Ни у кого не было. Для того чтобы это понять, достаточно было изучить его подписи под десятью нашими совместными фотографиями, которые он выложил в своем аккаунте. Например, фотография, на которой мы стоим на пляже, полубоком к камере, подписана Генри как “#СчастьеБлизко”, а на фотографии, где мы сидим в компании его друзей в Макдональдсе, дорисованная стрелка справа от моей головы гласит “Обладательница самых красивых глаз”. Генри мне нравился, и, чего таить, он был весьма симпатичен, вот только я не чувствовала “бабочек в животе”, о которых моя мама так много мне рассказывала.