Поговори со мной мама

К сожалению, все это происходило именно в то время, когда не стало старшего брата, факт моего взросления и смерть Олега совпали и наложились друг на друга. К Олегу ни я, ни Максим привязаны не были, он всегда был отдельно от нас. Когда его не стало, тяжело было только маме, мы же с Максимом просто были растеряны, но внутренних страданий это нам не приносило. Напротив, то, что маму так замкнуло на его уходе, – нас злило. В силу слишком юного возраста мы не думали об этом с позиции, а что чувствует мать, которая хоронит свое дитя. Помню, как было неловко, когда на похоронах Олега мама вдруг начала выть, лично мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Боже, какой позор, вот это представление, зачем она так переигрывает? В том возрасте я думала именно так. Ее скорбь мне была непонятна и то, как она ушла в себя и перестала на нас с Максимом обращать внимание, тоже. Я взрослела, бунтовала, отстаивала свои границы, а потом и вовсе ушла в такой внутренний раздрай, который меня повел по кривой дорожке.