Любовь и птеродактили

– А на какую тему речь-то? – спохватилась я, сунувшись в окошко Дориной опочивальни.

К счастью, мы с Петриком недалеко убежали.

– На тему секса, конечно же, – ответила Доронина, как будто даже удивившись моему вопросу, и беспокойно заворочалась, скрипя пружинами своего ложа.

– Барыня про секс говорить желают, – поделилась я с Петриком.

– Да не говорить, – усмехнулся мудрый дарлинг. – В том-то и дело… Даже не знаю, может, подыскать нашему Федору Михайловичу кого-то подходящего? Нынче пятница-развратница, а на пляже есть одинокие мужчины, судя по их наружности и экипировке – не особо взыскательные…

– Кого попало брать не будем, – возразила я. – Федор Михалыч у нас еще ого-го!

Дорониной, которую мы называем Федором Михайловичем, как Достоевского, всего-то двадцать семь лет, но в клубе «Дорис» она уже второй год изображает моложавую бабушку и, пожалуй, излишне вжилась в роль. Так что Петрик где-то прав, рядом с ней органично будет смотреться какой-нибудь отставной настоящий полковник. Хотя Дора предпочла бы кого-то помоложе и погорячее…