Дела кузнечные

И еду он принимал охотно, но только не от Ефросиньи, понимая, что готовит она, может, и от души, да с умыслом.

Ванька на его месте только поразился бы – такая рыба сама в руки плывет, а Данила нос воротит. Вот только не трогала Фрося ни его сердце, ни в чреслах огонь не разжигала.

****

Из-за своей почти затворничьей жизни Данила, хотя и знал практически всех деревенских, но многих лишь понаслышке, в основном, детей, конечно – бабы, когда работу приносили, рассказывали иногда, да и мужики делились.

А потому, когда к воротам подошел Федор, ведя в поводу свою кобылу Зорьку, Данила сразу догадался, что парнишка с другой стороны от лошади – сын Федора, Дмитрий.

– Будь здрав, Данила, – поздоровался Федор. – Вот, пошли с Митьком на пашню, да Зорюшка захромала. Глянешь?

– И тебе не хворать, Федор, – Данила вышел за калитку, крепко пожал руку крестьянина, а потом его сына – еще не такую широкую и мозолистую, как у отца. – Погоди, ворота открою.

С кобылой он быстро разобрался, понимая, что для Федора сейчас время дорого, а в ответ на обещание отблагодарить позже, лишь хлопнул его по плечу до отпустил с Богом.