Хранительница. Памятью проклятые

Тогда еще я не знала, что хрупкая посуда у этого проблемного кошмара с зубами долго не живет, и очень удивилась такому заявлению.

– Ты прости, девочка, – Евгений Федорович обессиленно откинулся в кресле, – зря я его после полнолуния на поиски отправил. Не подумал. Старость, она, знаешь, не только тело подтачивает, но и разум.

– Ее нужно ввести в курс дела до обряда, – подал голос вьюноша.

– Знаю, Костя, знаю, – вздохнул Евгений Федорович.

На мгновение в комнате повисла тишина, которую я с удовольствием заполнила:

– До какого обряда? И почему этого вашего психа в полнолуние выпускать нельзя? У него обострения в это время что ли? И зачем меня сюда привели? Что происходит? У меня самолет через полтора часа.

– Ничего-ничего, мы все успеем, – заверил меня Евгений Федорович. Мне почему-то не полегчало после его слов, а совсем даже наоборот.

– Что успеем?

– Сейчас я тебе объясню, – начал он. Послышался негромкий, но отчетливый звон разбившейся кружки и возмущенный голос Кристины:

– Глеб, не тяни свои кривые руки! Я сама все сделаю! Богдан, держи его подальше от бьющейся посуды!