Когда ты вернешься ко мне

И я никогда не говорил ему об этом. Хотя стоило сказать…

– Почему только однажды? – спросил Майло.

– Нас застукали. И избили до полусмерти. В основном его. Они избили его до беспамятства…

Меня снова пробрала дрожь, и я зажмурился под натиском воспоминаний: ветхая хижина и дюжина мальчиков, съежившихся под тонкими одеялами. Сайласа – большого и высокого золотоволосого Адониса – оттаскивают от меня, санитары ругают его за грех утешения другого человека.

– Сайлас говорил тебе, что с тобой все будет в порядке?

– Нет, – ответил я. – Это было бы ложью. Мы не лгали друг другу на Аляске. Она сильно отличалась от этого места. Здесь нас обеспечивают хорошей едой и физическими упражнениями и не говорят, что ты ничего не стоишь и должен измениться. Вместо этого нас пытаются сделать лучше.

– Ты лучше не стал, так как же тебя отпустят?

– Я чувствую, что заведению больше нечего мне предложить.

– Ты не можешь так говорить. Врачам виднее.

– Врачи согласятся.

– Это ложь.

– Мои родители платят врачам, – сказал я. – Я сказал своим родителям, что мне пора уходить отсюда, поэтому они перестали платить.