Великий Годден

Эта поездка – истинный кошмар, полный толчков, споров и маминых заявлений о том, что если мы не успокоимся, то у нее случится инфаркт, и каждый год папа сворачивает на обочину и говорит, что будет просто стоять до тех пор, пока все, к чертовой матери, не заткнутся.

Мы ездим на побережье с самого нашего рождения, а в теории такая жизнь существовала и до того: папа приезжал сюда еще ребенком, а мама – с тех пор, как повстречала папу и родила нас четверых.

Поездка занимает несколько часов, но в конце концов мы съезжаем с шоссе, и наше настроение меняется. Хорошо знакомый маршрут проделывает что-то такое с нашими мозгами, и мы начинаем повизгивать про себя, как приближающиеся к парку собаки. До дома остается ровно полчаса езды, и мы прекрасно знаем здешний пейзаж, каждый его дюйм. Мы соревнуемся, кто увидит больше лошадей и оленей или первым заметит сову, сидящую на заборе, или скачущего по дороге зайца Гарри. Гарри часто выбегает на середину дороги в день нашего прибытия, а также и в день отъезда, и это служит неопровержимым доказательством того, что наш мир – изощренная компьютерная симуляция.