Виноватых бьют. Рассказы

Кулаков рванул с единственной мыслью – не может быть, не бывает, не должно.

Оперативник лежал на земле, вывернув неприятно голову. Пистолет ещё крепко сжимала рука. Опять стояла тишина, и должно было что-то обязательно произойти.

– Ты чего?! Гошик! Ты?

Оперативник смотрел и улыбался.

– У меня в сейфе есть патроны, – сказал Гоша, – всё нормально, извини. Устал я что-то. Честное слово.

Небо, тронутое выстрелом, смотрело внимательно и гордо.

На районе Жаркова – такого, чужого и лишённого, – мог заметить патрульный наряд. Или кто угодно другой, кто набрал бы ноль-два, и тогда бы пришлось опять объясняться.

Ему вынесли официальное предупреждение. Дали, так сказать, первый и последний шанс. Иначе, объяснили, придется оформить увольнение по отрицательным основаниям. «За утрату доверия», – обозначил начальник.

– Ты понял? Понял?

– Да понял я, понял, – признавал Гоша.

– Ты смерти моей хочешь. Одни проблемы.

Пришло сообщение от Тайха – с вопросом «не кричат ли чайки?», что означало, может ли Жарков говорить, не читают ли ребята из надзорных органов его переписку.