Солярис. Эдем. Сборник

Я догадывался, но предпочел промолчать.

– Ну ясно. Решили, что он помешался. Кое-что он нам рассказал, но не все. Может быть, ты даже догадываешься, почему он скрывал, кто у него был? Ведь ты уже знаешь: suum cuique[4]. Но это был настоящий ученый. Он требовал, чтобы мы дали ему шанс.

– Какой шанс?

– Ну, я думаю, он пробовал это как-то классифицировать, как-то договориться, что-то решить. Известно тебе, что он делал? Наверное, известно?

– Расчеты, – сказал я. – В ящике. На радиостанции. Это он?

– Да. Но тогда я еще ничего не знал.

– Как долго это продолжалось?

– С неделю. Разговаривали через дверь. Но что там делалось… Мы думали, у него галлюцинации, моторное возбуждение. Я давал ему скополамин.

– Как… ему?

– Ну да. Он брал, но не для себя. Экспериментировал. Так все и шло.

– А вы?..

– Мы? На третий день решили добраться до него, выломать дверь, если не удастся иначе. Мы благородно решили его лечить.

– Ах… значит, поэтому! – вырвалось у меня.

– Да.

– И там… в том шкафу…

– Да, мой милый. Да. Он не знал, что в то время нас тоже навестили гости. Мы уже не могли им заниматься. Но он не знал об этом. Теперь… теперь это уже в определенном смысле норма…