Его моя девочка

Смотрел, по-прежнему смотрел, не отводил взгляд. Вот и Лиза не стала. Больше не стала.

А почему она должна? И почему он пялится? Всё также цепко, пронзительно. Хочет узнать, как долго она выдержит? А она и это должна?

Вот ещё! Но на этот раз отвести взгляд оказалось труднее, чем выдержать, словно он примагнитился, приклеился, прицепился – или Лиза действительно приняла его вызов? – даже пришлось приложить усилие, чтобы отвернуться. Но тут же опять захотелось проверить – он и сейчас смотрит?

Нет, обойдётся! Лиза тихонько фыркнула и, наоборот, немножко сдвинулась в кресле, чтобы изменить угол зрения и, случайно наткнувшись на зеркало, увидеть другое отражение, потом обратилась к Алику:

– А у тебя как полное имя? Альберт?

– Прикалываешься? – усмехнулся тот, на мгновение отвлёкся от дороги, мазнул взглядом. – Александр.

Но обычно Александров сокращённо называют «Саша», или «Саня», «Алекс», или в крайнем случае «Шурик».

– А почему тогда «Алик»?

– Тебе правда интересно? – уточнил Пожарский, но тут же ответил: – Потому что мамочке так больше нравилось, вот она всегда и называла. Я и привык. – Добавил совершенно серьёзно: – Но если тебя не устраивает, можешь и по-другому. Ты как хочешь?